Время неумолимо в своем быстротечном движении. Оно меняет до неузнаваемости и преобразует всё на своем пути, в том числе и нас. Незыблемыми остаются добрые традиции. По одной из них принято подбивать предновогодние итоги проделанных за год шагов. Для вновь избранного депутатского корпуса республики конец года совпал еще и с пресловутыми «ста днями» работы в стенах парламента. Однако парламент Ингушетии нового, шестого созыва — и это не реверанс в сторону народных избранников — за эти три месяца продемонстрировал удивительный КПД, вполне сравнимый с годичной работой.
О том, что конкретно вместилось в этот плодотворный период, в беседе с корреспондентом «Ингушетии» рассказал спикер Народного Собрания республики Зелимхан Евлоев.
— Зелимхан Султанхамидович, прежде всего позвольте вас поздравить с переизбранием на пост секретаря регионального отделения партии «Единая Россия». Вы человек не новый в законотворческой сфере и вернулись сюда после работы в самых разных направлениях. «Акклиматизацию» не пришлось проходить?
— Спасибо за поздравление. Да нет, никакой потребности в ней не было: ни для меня, ни для моих партийных коллег, которые начали предвыборную кампанию еще в феврале в ходе процедуры предварительного голосования. Как и в прежнем созыве, фракция единороссов в Народном Собрании самая крупная — 26 человек из 32, большинство имеет огромный опыт законотворческой деятельности. Поэтому тратить время на «акклиматизацию» мы не стали и сразу же приступили к работе. Говоря «мы», я имею в виду всех коллег, в том числе и из других партийных фракций. Знакомиться, притираться необходимости не было: республика у нас небольшая, все более-менее политически активные люди знают друг друга если не близко, то, по крайней мере, в лицо.
— Сто дней — срок, относительно, небольшой. Но, насколько мне известно, депутаты проделали серьезную работу за это время…
— Всё относительно. Судить не нам. Скажу лишь, что мы приняли уже более 30 законов, свыше 340 постановлений, провели парламентские слушания по одной из самых острых проблем, которая терзала население долгие годы и практически вылилась в социальный протест. Имеется в виду ситуация в газовой отрасли, когда над потребителями газа чинились откровенные издевательства. Состоялись и публичные слушания республиканского бюджета на следующий год. Закон предполагает их проведение. Но в последний раз они прошли в совершенно новом, более широком формате, который нам предложил Глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров. Он и сам принял участие в этих слушаниях.
Мы пригласили всех, кто заинтересован в перераспределении средств статей бюджета, кто, понимая толк в бюджетообразующем процессе, желал предложить какие-то идеи, проекты. С одной лишь оговоркой: вместе с советами, идеями и предложениями представлять и механизмы их реализации. Думаю, эта оговорка остудила многие головы, заставила поменять их заготовленную риторику. Легко с трибуны кричать, мол, нам нужны заводы, фабрики и рабочие места. А кто же против этого? Мы сами знаем, что нужны. А вы покажите (для этого демонстрировалась на большом интерактивном экране инфографика параметров бюджета), где и с каких статей и проектов финансовые средства изымать и куда их переводить. Что еще…
Провели внеочередное заседание, на котором дали согласие генпрокурору России на назначение на должность прокурора Ингушетии опытного юриста Андрея Васильченко. Особенно важным считаю принятие парламентом закона «Об организации профилактики незаконного потребления наркотических средств и психотропных веществ, а также наркомании в Республике Ингушетия». Справедливости ради отмечу, что законопроект был подготовлен нашей прокуратурой, а депутаты сделали всё необходимое, чтобы вдохнуть жизнь в него и сделать закон «живым». Сегодня указанная проблема превратилась в настоящую беду, требующую, чтобы мы били во все колокола, принимали все возможные меры для сохранения нашего генофонда. Далее, мы приняли закон о преобразовании городского поселения Сунжа в городской округ Сунжа. Глава Ингушетии 17 декабря подписал этот закон, и сегодня у нас пять городов и четыре муниципальных района. К слову сказать, говоря о «живых» законах, мы проделали огромную работу и по мониторингу всего принятого законодательного пласта, начиная с первого созыва. А это, ни много ни мало, порядка тысячи законов.
В данное время работает специальная комиссия по выявлению недееспособных законов, требующих дополнений, изменений и поправок. Есть законы, которые уже не актуальны, утратили силу. Выбрали для начала около 250 законов, из которых где-то 70 прошли необходимые процедуры «обновления» на заседаниях. В общем, «перелопатили» значительную часть законотворческой базы, но предстоит сделать еще немало. Поэтому, понимая огромную нагрузку, лежащую на комиссии, срок её деятельности мы продлили до 1 марта. Подобная работа — не самоцель для нас. Главное, повторюсь, чтобы не было «мертвых», не действующих законов.
— У вас, как я говорил, богатый опыт работы на руководящих постах, в том числе на муниципальном уровне. Ваша оценка будущего муниципальных властей и почему у них работа буксует?
— Это не простая тема. Можно, конечно, все валить на дилетантство, нежелание работать на местах. Хотя, безусловно, и этот фактор имеет место быть. Однако крепких традиций функционирования органов местного самоуправления, согласитесь, у нас нет. В других регионах эти традиции связаны эстафетными нитями еще с советских времен. А что наша республика, вернее — территория, на которой она образовалась, представляла собой в советские времена? Глушь. Ещё её называли аграрным придатком ЧИАССР. Я не говорю, что законы страны здесь тогда не действовали. Речь о традициях организации людьми своей жизни, в том числе и общественной, на местах. Этих традиций у нас нет, и их основы только-только закладываются. Республике нашей всего 25 лет, а известный 131-й закон (о местном самоуправлении) у нас начал действовать позже, чем в других регионах — в 2009 году.
Сегодня работает уже третий созыв органов местного самоуправления. Необходимо время для становления, взращивания кадрового потенциала. Скажем, если в крупных населённых пунктах у единороссов еще имелась конкуренция в ходе предвыборной кампании на муниципальных выборах, то в небольших сёлах этот выбор был скудным. Вот и попадали в муниципалитеты нередко случайные люди, которые потом возмущались, дескать, «какой из меня начальник или депутат, если нет финансовых или иных ресурсов, или административных рычагов». Я иногда спрашивал таких «избранников народа»: а зачем ты баллотировался? Я уже не говорю о немых сценах после вопроса: «А послужить народу — нет желания?». Долго можно говорить. Ясно одно: необходимо время, чтобы муниципальные власти поняли, что они — плоть от плоти народа, что они находятся в непосредственном контакте с людьми, что от их умения наладить самоорганизацию на местах зависит качество жизни людей. Даже сегодня для них есть огромное, непочатое поле для деятельности. Причем весьма влияющее на всю нашу жизнь в целом.
Скажем, местные власти вполне в состоянии организовать вывоз мусора, собрать коммунальные платежи. Выкроить из семейного бюджета 150 рублей в месяц, чтобы избавиться от мусора, думаю, всем под силу. Или кто-то думает, что он будет мусор копить у себя дома? За воду можно заставить людей платить, если они не хотят. Легче всего прикрыться отговоркой «люди не хотят платить». И люди должны понимать, что платить, рано или поздно, придется: товар или услуги даром никто не будет предоставлять. Почему бы не задействовать пресловутое наказание рублем? Есть много форм воздействия на несознательных граждан. Надо только чувствовать ответственность, извините за тавтологию, ответственным лицам, если уж они впряглись в эту работу. Хочется подчеркнуть, что Глава Ингушетии сегодня уделяет вопросу развития муниципальной власти огромное внимание, понимая всю его сложность, зачастую прибегая здесь к режиму «ручного управления». Парламент также прилагает огромные усилия, чтобы выправить эту ситуацию. Думаю, что со временем у нас появится дееспособная местная власть. Уверен в этом.
— Вы вскользь упомянули про тревожную обстановку в газовой отрасли. Что-то изменилось здесь после парламентских слушаний?
— Ситуация сдвинулась-таки с мертвой точки. В этой связи хотелось бы, прежде всего, выразить признательность представителям СМИ за актуализацию этой проблемы, за неравнодушие к недостаткам, существующим в нашей жизни. В свою очередь, скажу, что не было ни одной встречи с избирателями, где эта проблема не поднималась бы ими. И Глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров ставил перед нами задачу внести ясность во взаимоотношениях поставщиков и потребителей газа. Говоря проще, между продавцом и покупателем. Ведь это чисто экономические отношения, доведенные, увы, до абсурда. И если бы не общественный резонанс, возможно, они продолжали бы усугубляться. У людей, что называется, накипело, над ними, просто издевались.
У меня в семье за коммунальное направление отвечает супруга. Так вот она три года, имея на руках все документы и бумаги, всевозможные акты проверок прибора учета, не могла добиться, чтобы газовики зарегистрировали счетчик. Я принципиально не подключал свой «административный ресурс». Только на днях зарегистрировали. Зная муниципальную кухню изнутри (я несколько лет работал в должности градоначальника), могу сказать: энергетики и газовики прекрасно осведомлены о том, где и у кого имеется незаконная врезка. Что это значит? Это значит, что кто-то получал деньги за эти врезки, чтобы смотреть на эти нарушения сквозь пальцы, закрывать на них глаза. Вместе с тем повторюсь — за товар, то есть тот же газ, все должны платить. Это, как говорится, не обсуждается. Его, в конце концов, добывают с огромным трудом, тратя и силы и финансовые ресурсы. А те, кто не имеет представления, что значит топить дома и готовить пищу, используя дрова, — пусть спросят у старших. Может, тогда совесть проснется. Меня же, помимо прочего, беспокоит еще и тот неприглядный образ нашей республики, который формируется за её пределами, когда говорят и пишут, что здесь никто не платит за коммунальные услуги. И если мы сами не решим обозначенную проблему, то будем только лить воду на мельницу тех, кто формирует такой образ.
На днях, по итогам парламентских слушаний и принятых на них рекомендаций, мы заслушали прокуратуру и представителей газовой службы, на очереди — доклад правительства. Будем давать оценку проведенной работе. Кроме того, газовики обещают установить в республике в начале года 35 тысяч счетчиков. Это только на начальном этапе. А всего предполагается установить более 60 тысяч. Кто за них будет платить — этот вопрос обсуждается. Но, по моему мнению, должны платить газовики. Нелепо, когда покупатель приходит к продавцу со своими весами. Это у меня аллегория такая возникла. Хочу еще сообщить, что в рамках федерального партийного проекта «Школа грамотного потребителя» мы разработали свой региональный партийный проект «Газ на учет и контроль». И этот проект также предполагает тесную работу с газовиками, выстраивание понятных, прозрачных и честных взаимоотношений между потребителями и поставщиками голубого топлива.
— Что вы можете сказать о принятом бюджете?
— Могу сказать, что он, как и в прежние годы, будет социально ориентированным. В общем объеме расходов более 76% средств будут направлены на финансирование социального блока. Кстати, после публичных слушаний цифры доходов и расходов изменились. Федеральный центр выделил нам еще 2,5 млрд рублей. Однако дефицит более чем 300 млн рублей остался прежним. Нам еще необходимо учиться правильно планировать и экономить свои бюджеты. Самые разные, в том числе и семейные. И в этой связи мне представляется, что прошедшие публичные слушания — это очень хороший, поучительный методический урок для всех. Да, есть проблемы с финансированием некоторых направлений, полномочия по которым переданы в регионы. Например, в лекарственном обеспечении — это финансирование приобретения лекарственных препаратов по так называемым орфанным, то есть редким, заболеваниям. Мы обратились в Госдуму и Совет Федерации помочь нам в этом вопросе. Понимаем, что государство не всегда может во всем помочь, иначе бы и благотворительные фонды не создавались. Тем не менее, надеемся, что сумеем найти выход из этой сложной ситуации, как нашли его, например, с проблемой гемодиализа, которая существовала лет пять-шесть назад. Можно прибегнуть и к оптимизации расходов. Скажем, можно выдвигать на первый план критерий «нуждаемости», отодвигая чуть назад критерий «адресности».
Один пример. Мы выделяли в свое время более 100 млн рублей на булочки для школьников. И здесь, в конце концов, появилась мутная «схема», когда в школы поставляли просроченную выпечку. В итоге мы эти деньги перенаправили на более целесообразные нужды — покупку учебников, повышение зарплат учителям и т. д. Такие резервы можно изыскать. Это и есть критерий «нуждаемости», и его, удивительным образом, можно экстраполировать на самые разные сферы нашей жизни. Скажем, наши мечети зачастую становятся местом оглашения каких-то сообщений, просьб и обращений. Например, там взывают к благоразумию злостных неплательщиков коммунальных услуг, которые всё равно не платят. Так зачем умалять святость храма и самой религии? Есть здесь «нуждаемость»? Или, например, автолихача, у которого до случившейся беды на лбу было написано, что он рано или поздно принесет её в свой и чужой дом, родственники начинают выгораживать, спасать от ответственности перед законом. Есть ли в этом «нуждаемость», может, лучше будет, если он понесет сначала наказание? Потом можете спасать, если еще останется что спасать. Или, скажем, у нас есть изображающие бурную деятельность мертворождённые общественные организации, состоящие сплошь из свадебных генералов. Какова «нуждаемость» в них? Понятно, что это уже не финансово-бюджетная, а философская тема, но она всегда будет преследовать нас. Чего мы хотим, куда мы идем, какова наша цель — эти вопросы должны волновать всех, кто беспокоится за своих родных, свою семью, свое село, свою республику. Пользуясь, случаем, хочу пожелать всем нашим гражданам, чтобы в Новом году они нашли ответы на них. Счастья, здоровья и мирного неба над головой всем!